Z – значит Зомби (сборник) - Страница 30

Мертвеца оставили где лежал. Но все следы от подошв их троицы тщательно замели большими ветвями, срезанными с прибрежной ольхи.

Наверху, возле уазика, Свиридыч скомандовал Парамоше:

— Портки скинь.

— Захрен?

Немедленно выяснилось, что спокойствие чугунной статуи, демонстрируемое Свиридычем, — напускное.

— Порнуху снимать буду! Камасутру экранизирую! — рявкнул он так, что над головой, в кронах сосен, заорали встревоженные сойки.

Немного помолчал и добавил прежним ровным тоном:

— Снимай. Сиденье изгваздаешь.

Недолгое время спустя успокоившиеся было сойки вновь разорались, встревоженные громкой матерной тирадой Парамоши. На его икре обнаружились следы укуса — два полукружья из маленьких кровивших ранок. Кожа вокруг припухла и покраснела, но даже малейшей боли Парамоша не ощущал.

Автоаптечку Свиридыч возил весьма спартанскую: бинты, пластырь, жгут и две упаковки алкозельцера. Даже йода не нашлось. Но лежала в бардачке заначка, НЗ, — литровая армейская фляга неразведенного. Лекарство универсальное — и наружное, и внутреннее.

Спирт лился на укус тоненькой струйкой, Парамоша морщился — ранки пощипывало ощутимо — и настойчиво требовал внутренней дезинфекции. Бог ведает, чем он от мертвеца надышался, под ним лежавши, рисковать здоровьем не намерен, — так что наливай стопарь, не жмотись.

— Сейчас стакашок найду, — сказал Свиридыч. — А то знаю я твой стопарь, пьянь гидролизная… Присосешься и враз ополовинишь. Держи пока бинт, перевяжись.

Скупо налитое лекарство Парамоша махнул без закуски-запивки, не малолетка, чай. И бодро заявил, что чувствует, как пошел на поправку. Еще столько же — и будет как огурчик, полностью готов к труду и обороне.

— Перетопчешься, — отрезал Свиридыч. — Залезайте, поехали.

Полчаса катили по лесной грунтовке, тряслись на рытвинах и на сосновых корнях, выпирающих из дороги. Едва вырулили на Гдовское, Парамоша начал ныть: пострадавшая конечность, дескать, болит и немеет, без второй дозы лекарства выжить никак не возможно…

Свиридыч не налил.

Ни он, ни Парамоша с сыном понятия не имели о том, что годы спустя в России назовут «эффектом Колокольцева», а во всем остальном мире — «русской лавиной» или «русским взрывом». Суть эффекта проста: если инфицированный начинает употреблять этиловый спирт в больших количествах и в сильной концентрации, скорость процесса в его организме увеличивается на порядки — и в самом деле происходит «взрыв» вместо неторопливого горения. Но на первом этапе субъективное самочувствие гораздо лучше, чем у зараженных трезвенников.

Всего этого Свиридыч, разумеется, не знал. Просто строил большие планы на наступивший день, и пьяный в дугу напарник в те планы никаким боком не вписывался.

Но через несколько километров стало ясно: Парамоша не симулирует ради порции живительной влаги. Побледнел, лоб покрылся испариной, постанывал негромко, как от зубной боли.

Свиридыч сжалился, налил еще, на сей раз щедрее — похоже, на Парамошу сегодня рассчитывать в любом разе нельзя. И планы придется менять…

— Николай, на тебя вся надежда, — обратился он к парню как к равному, как к взрослому. — Сам видишь, в больничку ему надо. Но если рыба протухнет — считай, зазря пострадал. Поэтому так сделаем…

Он объяснил свою задумку: крюк в Заречье, как планировалось, они делать не будут. Сразу поедут на тот берег, в город, а там Николка высадится у пешеходного моста и на себе дотащит один мешок в Заречье, посреднику-перекупщику. А он, Свиридыч, тем временем доставит больного к врачам, и уж потом свезет остатки улова в две городские точки.

— Сладишь с мешком-то в одиночку?

— Дотащу… — Николка впервые после происшествия на берегу разлепил губы.

— Уж постарайся, полегоньку, с перекурами… Трубу свою у отца забери, я звякну позже, расскажу, что да как с ним.

Но мобильник, лежавший в кармане у Парамоши, оказался подмоченным. Не повезло… Положил бы в правый карман, обошлось бы, та пола куртки осталась сухой. Но он положил в левый…

— Ладно, сам тогда позвони… Найдется, у кого в Заречье мобилу одолжить?

— Одолжу…

Парамошу вторая порция несколько взбодрила, стонать он перестал, но в разговоре не участвовал. Сидел, бездумно смотрел на серую ленту шоссе, на мелькающий пунктир разметки. Затем попросил слабым голосом:

— Налей еще… Что-то мне все хреновей…

5. Не в каждом склепе живут мертвецы

Все было неправильно. Все наоборот… По кладбищу — да и по всему городу, наверное, — рассекали трупы. А мы, шестеро живых, забились в склеп и не высовывали носа.

Я не понимал, откуда их сразу набежало такое количество. Не понимал, пока Лариосик не пояснил — коротко, без подробностей.

Метро… В полночь в метро пустили воду. После того, как комиссия, из больших шишек составленная, сунулась сдуру под землю — и напоролась. Несмотря на всю охрану — напоролась. Как все там, в Купчино, произошло, я не спрашивал. Примерно представлял… Только что насмотрелся. Ведь достаточно на кладбище людей при стволах оказалось, и пользоваться умели… И что? Оружие наше предназначено живых делать мертвыми. И пугать — одного застрелишь, другие на рожон не полезут. А если противник изначально мертв и пугаться не способен? Да еще размножается в геометрической прогрессии — быстро, без беременности и родов? Тогда дело труба.

И в чью-то сильно мудрую голову пришла идея мертвяков утопить. Наверное, этот умник никогда не видел, что случается, если вода заливает кишащий крысами подвал… Теперь увидел. Все мы увидели. Одно отличие все же есть — крысы, если почему-то не могут выбраться наверх, все же тонут. А тому, кто не дышит, опасность захлебнуться не грозит.